Филип Дик - Король эльфов [сборник рассказов]
— Вернуться в компанию? — недоуменно сморгнул Ретрик. — Но вы и так можете вернуться, я же вам сразу сказал. — Он говорил негромко, чуть подрагивающим от волнения голосом. — В чем, собственно, дело? Мы возьмем вас в любую минуту, на любой срок.
— Электронщиком?
— Да, электронщиком. Нам требуется много…
— Я не хочу возвращаться в компанию электронщиком. И я не хочу работать на вас. Послушайте, Ретрик, как только я ушел из вашего офиса, меня тут же загребла ПБ. Если бы не она, меня бы уже и в живых-то не было.
— Вас арестовали?
— Им крайне любопытно, где базируется «Ретрик констракшн». И они хотели узнать это от меня.
— Плохо, — кивнул Ретрик. — Мы ни о чем подобном даже не догадывались.
— Нет, Ретрик, я не вернусь на фирму служащим, которого вы можете выставить на улицу в любой удобный для вас момент. Я буду работать не на вас, а на равных с вами.
— На равных со мной? — Лицо Ретрика закаменело в жесткую, неприятную маску. — Я не совсем вас понимаю.
— Впредь мы будем управлять «Ретрик констракшн» вместе, на паритетных началах. И никто больше не сможет ради собственной безопасности выжигать мою память.
— Так значит, вы этого хотите?
— Да.
— А если я не возьму вас в долю?
— Тогда схемы и пленки будут переданы ПБ, не больше и не меньше. Хотя мне этого совершенно не хочется. Я не хочу уничтожать вашу компанию, я хочу в нее войти! Я хочу чувствовать себя в безопасности. Вот вы не знаете, что это такое, когда некуда бежать, негде спрятаться. В наши дни человеку некуда обратиться за помощью, никто его не защитит. Он оказался между двух бездушных, безжалостных жерновов — между властью политической и властью экономической. А мне больше не хочется, чтобы меня перемалывали, стирали в порошок.
Лицо Ретрика утратило всякое выражение, он смотрел в пол и не двигался.
— Я знаю, что это так, — сказал он через несколько долгих минут. — Я знаю это давно, дольше, чем вы, ведь я же куда вас старше. Я видел, как этот кошмар вызревает, крепнет год от года. Именно потому и возникла «Ретрик констракшн». Когда-нибудь все станет иначе. Когда-нибудь, когда мы доведем до кондиции зеркало и захват. Когда мы вооружимся.
Дженнингс молчал.
— Я прекрасно понимаю обстановку, ведь я же старый человек! Я вложил в компанию годы и годы труда. Когда мне сказали, что кто-то вынес с завода техническую документацию, я решил, что это конец. Мы уже знали, что вы повредили зеркало. Мы догадывались, что два эти события как-то связаны, но не смогли верно понять их смысл.
Само собой, мы решили, что вас подослала к нам ПБ — чтобы выведать, чем мы занимаемся. Поняв, что вынести информацию в голове не удастся, вы повредили зеркало. Ну а тогда уж ПБ начала действовать, не опасаясь никаких помех…
Он смолк и потер дергающуюся щеку.
— Говорите, говорите, — сказал Дженнингс.
— А получается, вы устроили все это в одиночку. Шантаж. Чтобы попасть в компанию. Да вы же толком и не знаете, ради чего она действует, эта компания! Мы трудимся уже многие годы, а вы хотите все это разрушить ради спасения собственной шкуры.
— А что и как я разрушу? Как раз наоборот, я вам очень помогу.
— Я один управляю компанией. Она стала частью моей жизни. Она моя.
— Ваша? — рассмеялся Дженнингс. — А что будет, когда вы умрете? Или революция клятвенно обещала непременно произойти еще при вас?
Щека Ретрика бешено запрыгала.
— Вы умрете, и некому будет продолжить дело. А ведь я — хороший электронщик, вы сами так говорили. Вы глупец, Ретрик. Вы хотите удержать все в своих руках, чтобы вы сами все делали, все решали. До поры до времени это удается, но однажды вы умрете. И что тогда?
Ретрик молчал.
— Так что будет лучше, если я войду с вами в долю, — лучше не только для меня, но и для вашей компании. Я могу сделать много полезного. И — будем надеяться — довести дело революции до конца.
— Вам бы молить Бога, что вы вообще остались в живых! Не разреши я вам взять с собой все эти вещицы…
— А что еще могли вы сделать? Люди, обслуживающие зеркало, неизбежно заглянут и в свое собственное будущее. Настрого запретив им извлекать из этого какую бы то ни было личную пользу, вы неизбежно нарветесь на бунт. Понятно, почему в контракте появилось это дополнительное условие — у вас просто не было иного выхода.
— Вы даже толком не знаете, чем мы занимаемся, зачем мы существуем.
— Я имею об этом достаточно внятное представление. В конце концов, я же проработал на вас чуть не два года.
Наступила тишина. Ретрик тер дергающуюся щеку, несколько раз облизывал губы, словно собираясь что-то сказать и молчал дальше; по его лбу катились крупные капли пота.
— Нет, — сказал он наконец и посмотрел на Дженнингса в упор. — Нет, я не пойду ни на какие уступки. Я руководил этой компанией, я ею и буду руководить, единолично. Если я умру, вместе со мной умрет и она. Она моя.
— Она умрет гораздо раньше, — жестко усмехнулся Дженнингс. — Не позже чем завтра я передам все свои материалы в полицию.
Ретрик ничего не ответил, но по его лицу скользнуло такое странное выражение, что Дженнингса пробрала холодная дрожь.
— Келли, — спросил он, — бумаги у тебя при себе?
Келли заметно побледнела. Прежде чем ответить, она встала и тщательно затушила свою сигарету.
— Нет.
— Где они? Куда ты их положила?
— Извини, — потупилась Келли, — но я тебе этого не скажу.
— Что? — поразился Дженнингс. — Как это — не скажешь?
— Извини, — повторила Келли. В ее голосе звучало тихое отчаяние. — Бумаги находятся в надежном месте. ПБ никогда их не найдет. Но и ты тоже. При первой же возможности я верну их папе.
— Папе?!
— Келли моя дочь, — вмешался Ретрик. — Это, Дженнингс, единственное, чего вы не учли. И он тоже этого не учел. Собственно говоря, кроме нас с ней, об этом никто и не знал. Мне хотелось держать все ответственные должности в руках своей семьи, причем непременно хранить это в тайне, иначе Келли попала бы под круглосуточное наблюдение ПБ. Как вы видите, в итоге моя идея оказалась весьма удачной.
— Понятно, — отрешенно кивнул Дженнингс.
— А я просто была вынуждена идти с тобой, — сказала Келли. — Иначе ты сделал бы все один, а потом хранил бы бумаги при себе. Как ты и сам говорил, если бы ПБ задержала тебя с ними, это был бы верный конец для компании. Так что я пошла с тобой, получила от тебя материалы — и тут же спрятала их в месте, известном одной только мне. Прости, — печально улыбнулась она, — но я не могла иначе.
— Но я вас отнюдь не гоню, — сказал Ретрик. — Мы будем рады взять вас на работу без всяких ограничений по срокам. Я предоставлю вам все, что угодно. Все, кроме…
